На Западе высокопоставленным чиновникам рано или поздно приходится расплачиваться за полеты на бизнес-джетах
К концу нынешнего предвыборного года во Франции готовится законопроект о конфликте интересов. Хоровод скандалов, связанных с привычкой правительственных чиновников жить на широкую ногу за чужой счет, настолько уронил рейтинг власти, что президент Николя Саркози не на шутку обеспокоился и инициировал законодательный акт.
Скандалы эти очень разные, как и сами конфликты интересов. В начале февраля на таком конфликте попалась одна из ключевых фигур команды Саркози — министр иностранных дел Мишель Альо-Мари.
Проводя отпуск в Тунисе в разгар революции, она неосмотрительно приняла приглашение местного олигарха, близкого к президенту Бен Али, прокатиться с друзьями на его личном самолете. Попав под огонь критики, Мишель долго не сдавалась. Мол, в отпуске я просто человек, а никакой не министр, и никого не касается, с кем и как я отдыхаю. Ее как члена кабинета активно защищал премьер Франсуа Фийон.
Четких правил на этот счет во Франции нет. Только личные представления об этике. В другое время дело, может быть, и не зашло бы дальше укоров прессы и оппозиции, но победа революции и бегство Бен Али сделали дальнейшее пребывание Альо-Мари на посту главы МИДа политически неприемлемым.
Вскоре французы узнали, что защищавший ее премьер Фийон незадолго до этого скандала сам был в отпуске в Египте, где гостеприимным хозяином выступал Хосни Мубарак, оплативший французу отдых по высшему восточному разряду. Больше всего граждан разозлило, что Фийон молчал об этом, пока выгораживал Альо-Мари. Правда, главой правительства Саркози жертвовать не стал. Премьера спасло то, что его отпуск состоялся за пару месяцев до египетской революции. То есть когда Египет был еще оплотом стабильности, а Мубарак — авторитетным лидером.
Оба этих случая относятся к конфликтам интересов особого рода — внешнеполитическим и связанным, можно сказать, с форс-мажорными обстоятельствами волей случая. На карте — только международный престиж страны.
Чаще бывают экономические конфликты. В этой номинации самым громким за последние месяцы был скандал с министром труда (теперь уже бывшим) Эриком Вертом, имя которого все прошлое лето безжалостно склоняла пресса. Министр оказался замешан в сложной афере с налоговыми махинациями хозяйки косметической империи L’Oreal Лилиан Беттанкур. Годом раньше, будучи министром бюджета, Верт трудоустроил свою жену Флоранс в компанию, управляющую состоянием миллиардерши. Верта рассматривали как возможную замену Фийону на посту премьера, но с этой перспективой, как и с правительством вообще, министру пришлось распрощаться.
Особый резонанс вызывали скандалы, связанные с расходами должностных лиц. Естественно, граждан больше волнует, когда чиновник шикует не за счет своего знакомого миллиардера или иностранного диктатора, а за счет налогоплательщиков.
В июле прошлого года два члена правительства Франции вынуждены были уйти в отставку. Госсекретарь по международному сотрудничеству Ален Жуаянде зафрахтовал самолет бизнес-авиации, чтобы слетать на конференцию на Мартинику, заплатив за билет из бюджетных средств 116 500 евро. По ходу выяснилось, что это у него не первый случай. Раньше он уже нанимал для возвращения с Гаити 14-местный джет частной голландской транспортной компании за 160 тысяч евро.
Причиной отставки госсекретаря по развитию столичного региона Кристиана Блана стала его неумеренная любовь к кубинским сигарам. Он заказал их для своего кабинета аж на 12 тысяч евро за счет представительских средств.
В докладе экспертов от 26 января, который был составлен по заказу Саркози и должен лечь в основу законопроекта, предлагается запретить членам правительства и выборным должностным лицам попадать в ситуации, в которых их частные интересы могут повлиять на официальные решения. Например, исключить совмещение руководящих постов в других структурах, не принимать подарков дороже 150 евро и т.п. Собственно, в большинстве развитых стран эти нормы давно действуют. Франция стояла чуть особняком.
В прошлом году Transparency International провела опрос о том, как граждане оценивают опасность коррупции в своих странах. Франция оказалась на 14-м из 27 мест в Европе, существенно опередив Болгарию, Румынию и Россию, но далеко отстав от Великобритании, Германии и Скандинавских стран. 67% французов назвали коррупцию в своей стране «значительной», что прозвучало тревожным звонком для правительства. Если власть решила разработать такой закон, значит, общественность не оставила ей выбора, потому что впереди — выборы.
Многое зависит от политической традиции. От того, какие излишества общество готово позволить своим руководителям и высоким чиновникам, насколько отлажены механизмы его воздействия на власть и насколько власть прозрачна.
Трудно механически взять и наложить все эти французские (английские, немецкие) коллизии на российские проблемы. Где-то достаточно политической морали, где-то нужны законы. Вообще, нет ничего страшного в том, что президент или министр провел отпуск на яхте друга или полетел на самолете приятеля (сам чиновник — сегодня министр, а завтра — глава корпорации, и наоборот). Другое дело, что пресса это полощет, постоянно подозревая конфликт интересов (и это правильно, это ее функция, это условие прозрачности). Но подозрения — еще не приговор. Тут своя презумпция невиновности, если хотите.
Скандал начинается, когда конфликт интересов выявлен (в случае с министром иностранных дел и приближенным иностранного диктатора или госсекретарем, предъявившим счет за бизнес-джет казне). Или если министр предоставит преференции бизнесмену, на чьем самолете слетал на Таити. Его схватят за руку скорее не за то, что летал, а за то, что отплатил «натурой». Может быть, министру Верту и простили бы десантирование жены на ключевой пост в бизнес-империи Беттанкур, не будь финансовой аферы и не попади она в прессу.
Французы, прежде всего оппозиция, недовольно поворчали, но не больше, когда Саркози наутро после победы на выборах расслабился на яхте друга-миллиардера. Однако кредит небезграничен. Потом его пожурили в прессе за то, что задорого обновил государственный отряд самолетов (учитывая приземление Качиньского в Смоленске, тут можно спорить). Более язвительные комментарии пошли после того, как он слетал в отпуск в Египет на трех самолетах. Понятно, он президент, ему положено и в отпуск за счет государства. Но зачем на трех-то? Соль в том, что он слишком глубоко залез в карман налогоплательщика.
Разница не только в политических менталитетах, но и в политических системах. Во-первых, министр в стране с развитой рыночной экономикой может не так много по сравнению с российским министром (не одинакова роль государства: не может премьер распорядиться провести газ бабушке — это не его компетенция).
Во-вторых, когда система прозрачна, можно не обвинять в грехах, пока грехи не наступили: нет прямой причинно-следственной связи между «помылся с другом в бане» и «помог другу получить государственный заказ». Если связь выявляется — тогда скандал и отставка.
Александр Минеев
Источник: Новая газета
